Книга бумажный занавес, стеклянная корона читать онлайн. Елена Михалкова — Бумажный занавес, стеклянная корона Елена михалкова бумажный занавес стеклянная корона читать
Расследования Макара Илюшина и Сергея Бабкина - 18
Все персонажи являются вымышленными, любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно
Телефон негромко исполнил «Шутку» Баха.
Здравствуйте, Игорь Васильевич, - весело сказал Илюшин. - Рад вас слышать.
И ведь действительно рад, подумал Бабкин.
Сам Сергей считал Игоря Перигорского существом загадочным и жутковатым, вроде богомола. Формально Перигорский был управляющим пейнт-клуба «Артемида». Фактически же он играл роль господа бога на территории в двадцать гектаров и отдавался своему занятию со страстью, которую трудно было заподозрить в этом невозмутимом сухопаром человеке с бесконечно длинными руками и огромными полукружьями коричневых век.
Само собой, Игорь Васильевич, - спокойно сказал Макар, выслушав собеседника. - Я ваш должник, вы же знаете.
И вот тут бы Сергею насторожиться. Задуматься бы Сергею, зачем понадобились могущественному Перигорскому два частных сыщика, когда он из тех людей, у которых на посылках служит золотая рыбка и считает за честь, если к ней обращаются напрямую.
Но Бабкин слушал вполуха, размышляя о том, что у жены скоро день рождения и совершенно неясно, что ей дарить. Духи? Кольцо? При мысли о выборе подарка его охватывала экзистенциальная тоска.
Ему нужны именно частные детективы? - спросил Илюшин в трубку. - Ах, вот как. Без проблем. Пусть приходит.
«Кольцо, - думал Бабкин. - Оно должно быть простое? Или с камнем? И если с камнем, то с каким?»
И вам, Игорь Васильевич. Всего!
Илюшин отложил телефон и устремил на Бабкина задумчивый взгляд.
Похоже, у нас новый клиент.
А у друга сын. Певец. Хороший мальчик. У него возникли сложности с администратором. Надо помочь.
Не понимаю, чего от нас хотят, - ворчал Бабкин, колдуя над джезвой в ожидании клиента, который должен был вот-вот явиться. - Сложности с администратором? Перевожу: воруют. И чем мы можем помочь?
Илюшин отхлебнул кофе и поморщился.
Серега, я не мог отказаться. После того, что Перигорский сделал для нас в Венеции, мы возьмемся расследовать даже пропажу его хомячка.
Чего тут расследовать, - фыркнул Бабкин. - Сам же Перигорский его и съел.
В прихожей на мелкие трели рассыпался звонок.
А вот и сынишка! - Макар поставил чашку на подоконник. - Смотри, не пугай мне мальчугана!
Бабкин направился в прихожую. Надо сказать, даже в эту минуту его не мучило дурное предчувствие. Тучи не сгущались, паркет не дрожал под ногами. И дверь он распахнул, отчасти витая мыслями в тех облаках, где его жена примеряла кольцо и расцветала в благодарной улыбке.
А распахнув, немедленно с этих облаков рухнул.
Перед ним стоял известный всем подросткам певец Джоник и хмуро крутил на пальце золотую печатку величиной с пельмень.
Хай! - буркнул Джоник. - Ты Илюшин?
Тогда подвинься.
С этими словами юный рэпер протиснулся мимо Бабкина и прошел в глубь квартиры. А Бабкин остался стоять, ощущая себя так, будто его хлопнули по носу мухобойкой.
Тем удивительнее, что сам Джоник при первом знакомстве вовсе не производил впечатление человека, способного вызвать столь удивительный эффект. Это был пухлогубый юноша с выразительными темными глазами и несколько детскими, размытыми чертами лица. Рост - средний. Голос - гнусавый с хрипотцой.
Новый настоящий детектив Елены Михалковой
Асе Катунцевой можно только позавидовать: выиграла не просто ужин с кумиром всей страны, а еще и в кругу звезд первой величины! Кто же знал, что вечеринка, начинавшаяся так хорошо, закончится убийством, а блистающий мир шоу-бизнеса, стоит взглянуть на него попристальней, покажет ей свои самые неприглядные стороны. Да еще в скандал внезапно оказывается замешан частный детектив Сергей Бабкин. Вдвоем с Макаром Илюшиным им придется погрузиться в расследование, чтобы осколки стеклянной короны, соскользнувшей с головы поп-идола, не поранили тех, кто ни в чем не виноват.
Какие тайны оберегают от посторонних глаз любимцы публики? Действительно ли жизнь звезд так беззаботна и радужна, как кажется из зрительного зала? И что скрыто за богато украшенным бумажным занавесом? Читайте в новом детективе Елены Михалковой!
На нашем сайте вы можете скачать книгу "Бумажный занавес, стеклянная корона" Михалкова Елена Ивановна бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.
Новый настоящий детектив Елены Михалковой
Асе Катунцевой можно только позавидовать: выиграла не просто ужин с кумиром всей страны, а еще и в кругу звезд первой величины! Кто же знал, что вечеринка, начинавшаяся так хорошо, закончится убийством, а блистающий мир шоу-бизнеса, стоит взглянуть на него попристальней, покажет ей свои самые неприглядные стороны. Да еще в скандал внезапно оказывается замешан частный детектив Сергей Бабкин. Вдвоем с Макаром Илюшиным им придется погрузиться в расследование, чтобы осколки стеклянной короны, соскользнувшей с головы поп-идола, не поранили тех, кто ни в чем не виноват.
Какие тайны оберегают от посторонних глаз любимцы публики? Действительно ли жизнь звезд так беззаботна и радужна, как кажется из зрительного зала? И что скрыто за богато украшенным бумажным занавесом? Читайте в новом детективе Елены Михалковой!
Елена Михалкова
Бумажный занавес, стеклянная корона
Все персонажи являются вымышленными, любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно
Глава 1
1
«Как прекрасно начинается день», – подумал Сергей Бабкин. И сразу постарался выкинуть эту мысль из головы, потому что подобные мысли – верный способ спугнуть всё хорошее и приманить на его место что-нибудь сомнительное и несимпатичное.
Телефон негромко исполнил «Шутку» Баха.
– Здравствуйте, Игорь Васильевич, – весело сказал Илюшин. – Рад вас слышать.
И ведь действительно рад, подумал Бабкин.
Сам Сергей считал Игоря Перигорского существом загадочным и жутковатым, вроде богомола. Формально Перигорский был управляющим пейнт-клуба «Артемида». Фактически же он играл роль господа бога на территории в двадцать гектаров и отдавался своему занятию со страстью, которую трудно было заподозрить в этом невозмутимом сухопаром человеке с бесконечно длинными руками и огромными полукружьями коричневых век.
– Само собой, Игорь Васильевич, – спокойно сказал Макар, выслушав собеседника. – Я ваш должник, вы же знаете.
И вот тут бы Сергею насторожиться. Задуматься бы Сергею, зачем понадобились могущественному Перигорскому два частных сыщика, когда он из тех людей, у которых на посылках служит золотая рыбка и считает за честь, если к ней обращаются напрямую.
Но Бабкин слушал вполуха, размышляя о том, что у жены скоро день рождения и совершенно неясно, что ей дарить. Духи? Кольцо? При мысли о выборе подарка его охватывала экзистенциальная тоска.
– Ему нужны именно частные детективы? – спросил Илюшин в трубку. – Ах, вот как. Без проблем. Пусть приходит.
«Кольцо, – думал Бабкин. – Оно должно быть простое? Или с камнем? И если с камнем, то с каким ?»
– И вам, Игорь Васильевич. Всего!
Илюшин отложил телефон и устремил на Бабкина задумчивый взгляд.
– Похоже, у нас новый клиент.
Мой друг – бизнесмен, объяснил Перигорский. Уважаемый человек у себя в Казани.
А у друга сын. Певец. Хороший мальчик. У него возникли сложности с администратором. Надо помочь.
– Не понимаю, чего от нас хотят, – ворчал Бабкин, колдуя над джезвой в ожидании клиента, который должен был вот-вот явиться. – Сложности с администратором? Перевожу: воруют. И чем мы можем помочь?
Илюшин отхлебнул кофе и поморщился.
– Серега, я не мог отказаться. После того, что Перигорский сделал для нас в Венеции, мы возьмемся расследовать даже пропажу его хомячка .
– Чего тут расследовать, – фыркнул Бабкин. – Сам же Перигорский его и съел.
В прихожей на мелкие трели рассыпался звонок.
– А вот и сынишка! – Макар поставил чашку на подоконник. – Смотри, не пугай мне мальчугана!
Бабкин направился в прихожую. Надо сказать, даже в эту минуту его не мучило дурное предчувствие. Тучи не сгущались, паркет не дрожал под ногами. И дверь он распахнул, отчасти витая мыслями в тех облаках, где его жена примеряла кольцо и расцветала в благодарной улыбке.
А распахнув, немедленно с этих облаков рухнул.
Перед ним стоял известный всем подросткам певец Джоник и хмуро крутил на пальце золотую печатку величиной с пельмень.
– Хай! – буркнул Джоник. – Ты Илюшин?
– Тогда подвинься.
С этими словами юный рэпер протиснулся мимо Бабкина и прошел в глубь квартиры. А Бабкин остался стоять, ощущая себя так, будто его хлопнули по носу мухобойкой.
В оправдание Сергея следует сказать, что у большинства людей, пообщавшихся с Джоником даже очень недолгое время, возникало похожее чувство. У некоторых оно сопровождалось обонятельными галлюцинациями. Нос упорно подсказывал владельцу, что он наступил в кучу дурно пахнущей субстанции.
Тем удивительнее, что сам Джоник при первом знакомстве вовсе не производил впечатление человека, способного вызвать столь удивительный эффект. Это был пухлогубый юноша с выразительными темными глазами и несколько детскими, размытыми чертами лица. Рост – средний. Голос – гнусавый с хрипотцой.
И этим гнусавым с хрипотцой голосом Джоник читал рэп. Песню «Мой дом – трущобы» крутили дважды в день на «Общем радио». А с хитом «Я твой волк, ты моя зая» Джоник забрался на вершины чарта и сидел там все лето, попирая соперников пухлой ножкой.
Я уже как-то делилась впечатлением от одной из книг Елены Михалковой, сейчас читаю этот детектив.
На попсовой тусовке происходит убийство, которое расследуют два постоянных героя этого автора: Макар Илюшин и Сергей Бабкин.
Написать решила, потому что уж очень узнаваемые тут прототипы персонажей, правда, я узнала не всех, не слишком хорошо знакома с российской эстрадой.
Эту узнала сразу.
– Где моя еда? – капризно осведомилась красивая зеленоглазая женщина с широкими, как у пловчихи, плечами.
Бабкин открыл воображаемое досье. «Татьяна Медведкина, тридцать четыре года, балерина. Из театра на пике популярности ушла со скандалом, который, поговаривали, набрал обороты ее стараниями. Благодаря шумихе, Татьяна все время была на слуху, участвовала в разнообразных проектах, от десанта звезд на необитаемый остров до нашумевших «Танцев с толстяками».
________________________________________ ____________
Эту парочку тоже узнала.
Леська, значит. Она же Олеся Гагарина. Настоящая фамилия Зацыпко, и она родом с Украины.
Петь начала в четыре года. Выигрывала один конкурс за другим, пока не добралась до «Звездного рассвета». Улыбчивая, обаятельная, раскованная девочка так понравилась публике, что ее без сомнений взяли соведущей к старому матерому журналисту, тащившему на себе «Рассвет» уже не один десяток лет.
Олеся была хороша. Простовата, конечно, соглашались понимающие люди, и прямодушна не в меру: натуральное дитя глубинки. Ну так ей всего пятнадцать. Успеет еще вырасти, овладеть искусством смены масок, почти неотличимых от собственного лица. А пока пускай поет-пляшет и развлекает публику.
С песнями, однако, было все непросто. Олеся мечтала о сольной карьере, а какая карьера у певицы без своего композитора? Пыталась писать сама, но бог, поцеловавший ее в макушку при рождении, именно этого таланта Олесе и не выдал. Она стремительно перерастала формат «Звездного рассвета»: в пару к матерому журналисту ставили обычно девочек тринадцати-четырнадцати лет, а еще лучше – десяти, чтобы публика умилялась и таяла. Уже близок был тот момент, когда шестнадцатилетняя Олеся окажется без работы и без сольной карьеры. А на одной известности и любви далеко не уедешь. Чему есть масса печальных примеров.
В отчаянии Гагарина попыталась участвовать в конкурсах красоты, сама толком не зная зачем. Где-то выиграла, где-то проиграла. Но быстро поняла, что даже победа не приносит ей большого удовольствия: она хотела петь – петь, а не светить красивым личиком и ладной фигуркой.
И тут Олесе повезло. Ей встретился Борис Мусатов.
Мусатов к тому времени уже лет двадцать был устойчиво популярен. Он занимал нишу «предмет вожделения женщин за сорок»: кудрявый блондин с глубокими складками возле губ и печальными, все понимающими, как у спаниеля, глазами. Над проникновенной «Я так любил тебя, как любит ясень небо» слушательницы рыдали всем залом и бросали к ногам певца ветки растущих неподалеку от концертного зала деревьев (ясени, кстати, среди них попадались крайне редко).
Женившись на юной Олесе, Борис начал раскручивать их дуэт. И для начала написал песню «Принцесса и ковбой».
Исполняли вдвоем. Прелестная Олеся в сказочном розовом платье – и Мусатов в ковбойской шляпе, кожаных сапогах и штанах с бахромой. «Оу, бэйби, я твой! – красиво страдал Борис. – Я только твой ковбой! Бывший бабник, повеса. Но вот в чем беда: ты не моя, ты не моя принцесса!»
Пел в основном Мусатов. Олеся нужна была для красоты и чтобы выводить «А-ы-о-у-а» в самых проникновенных местах.
Номер соответствовал. Влюбленные протягивали руки с противоположных краев сцены, бежали навстречу друг другу, но с потолка падала картонная стена дворца, и Олеся оказывалась заперта на балконе, а Борис метался внизу: неприкаянный трубадур любви.
Популярность была ошеломляющей. Песню распевали на конкурсах, ее пародировали в КВН, день и ночь крутили по радио, пока она не навязла в мозгах, как прилипшая к челюсти ириска. Мусатов сладко улыбался и вполне серьезно провозглашал себя Трубадуром Любви.
Он написал для Олеси еще двадцать песен. Известными стали от силы четыре, но это не имело значения. Он собрал для жены багаж, с которым можно было отправляться в дальнюю поездку по маршруту славы.
Развелись они лет через десять. Мусатов тут же женился на молоденькой копии Олеси: жизнерадостной чернявой девчонке с сияющим взглядом. А Гагарина пропала лет на пять.
___________________________________
Этого не узнала.
Снова кумир миллионов. Секс-символ российской эстрады. Любимец женщин и отдельных уголовных элементов, улавливавших в лирике Никиты что-то бесконечно родное, близкое. Песни «Прости, старушка-мама», «Я пропал с этой женщины», «Три дороги, две тюрьмы» стали хитами везде, от кабаков до кабинетов премьер-министра. Никиту Вороного слушали все. Некоторые, конечно, принудительно, поскольку в маршрутке или в магазине музыку так просто не выключишь. Но большинство – добровольно.
Вороной вспахивал ниву народности, душевности и патриотизма. «Я простой человек, – делился он. – Плоть от плоти России-матушки!»
В подтверждение последних слов Никита всегда носил белоснежную рубашку, расстегнутую до пупка, в вырезе которой виднелась мускулистая грудь. Демонстрировал плоть, так сказать.
В публичных проявлениях задушевности Вороной доходил до таких высот китча, что это становилось без пяти минут искусством. Исполняя песню «Моя!», Вороной брал зубами с рояля алую розу и шатался с ней по сцене, вращая глазами и делая безумное лицо. Что должно было свидетельствовать о страстной влюбленности. Люди несведущие, случайно попавшие на концерт, наблюдали за этим перфомансом с оторопью: больше всего Никита напоминал сдуревшего пса с костью, пытающегося сообразить, куда бы ее качественнее зарыть.
В конце концов он прятал розу в рояль. Что значило: любовь мертва. «Сообразил!» – радовались несведущие люди.
________________________________________ _____________________________
Тут догадываюсь, но не уверена.
Бантышев Сергею заранее не нравился. Он не доверял людям, которые постоянно улыбаются и питают пристрастие к желтому цвету в одежде.
Во-вторых, сам Грегорович. Его карьера рванула вверх после того, как Богдан женился на суперзвезде, носившей говорящее прозвище «госпожа Беладонна» и игравшей на российской эстраде ту же роль, что матка в муравейнике.
Бабкин еще из школьного курса биологии помнил, что муравьиные королевы живут в сто раз дольше, чем все прочие муравьи. Госпожа Беладонна была долгожительница сцены. Она уходила восемь раз, каждый из которых объявлялся окончательным. И триумфально возвращалась. Тем, кто был обласкан ею, загорался зеленый свет, открывались все шлагбаумы и дул только попутный ветер.
Мог томный Андрюша закрутить роман с Грегоровичем?
Мог. Запросто. Всем известно, что брак Богдана с Беладонной – формальность, взаимовыгодное сотрудничество. «Неправильная» ориентация – не просто помеха для певца: она может прибить гвоздем крышку его карьеры. Именно поэтому в творческой среде так распространены браки для прикрытия. Свои обо всем знают. А посторонним лезть в чужую постель не нужно: иллюзии рушатся, а крушение иллюзий всегда плохо сказывается на популярности.
Стр. 1 из 75
© Михалкова Е., 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2016
Все персонажи являются вымышленными, любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно
Глава 1
1
«Как прекрасно начинается день», – подумал Сергей Бабкин. И сразу постарался выкинуть эту мысль из головы, потому что подобные мысли – верный способ спугнуть всё хорошее и приманить на его место что-нибудь сомнительное и несимпатичное.
Телефон негромко исполнил «Шутку» Баха.
– Здравствуйте, Игорь Васильевич, – весело сказал Илюшин. – Рад вас слышать.
И ведь действительно рад, подумал Бабкин.
Сам Сергей считал Игоря Перигорского существом загадочным и жутковатым, вроде богомола. Формально Перигорский был управляющим пейнт-клуба «Артемида». Фактически же он играл роль господа бога на территории в двадцать гектаров и отдавался своему занятию со страстью, которую трудно было заподозрить в этом невозмутимом сухопаром человеке с бесконечно длинными руками и огромными полукружьями коричневых век.
– Само собой, Игорь Васильевич, – спокойно сказал Макар, выслушав собеседника. – Я ваш должник, вы же знаете.
И вот тут бы Сергею насторожиться. Задуматься бы Сергею, зачем понадобились могущественному Перигорскому два частных сыщика, когда он из тех людей, у которых на посылках служит золотая рыбка и считает за честь, если к ней обращаются напрямую.
Но Бабкин слушал вполуха, размышляя о том, что у жены скоро день рождения и совершенно неясно, что ей дарить. Духи? Кольцо? При мысли о выборе подарка его охватывала экзистенциальная тоска.
– Ему нужны именно частные детективы? – спросил Илюшин в трубку. – Ах, вот как. Без проблем. Пусть приходит.
«Кольцо, – думал Бабкин. – Оно должно быть простое? Или с камнем? И если с камнем, то с каким ?»
– И вам, Игорь Васильевич. Всего!
Илюшин отложил телефон и устремил на Бабкина задумчивый взгляд.
– Похоже, у нас новый клиент.
Мой друг – бизнесмен, объяснил Перигорский. Уважаемый человек у себя в Казани.
А у друга сын. Певец. Хороший мальчик. У него возникли сложности с администратором. Надо помочь.
– Не понимаю, чего от нас хотят, – ворчал Бабкин, колдуя над джезвой в ожидании клиента, который должен был вот-вот явиться. – Сложности с администратором? Перевожу: воруют. И чем мы можем помочь?
Илюшин отхлебнул кофе и поморщился.
– Серега, я не мог отказаться. После того, что Перигорский сделал для нас в Венеции, мы возьмемся расследовать даже пропажу его хомячка.
– Чего тут расследовать, – фыркнул Бабкин. – Сам же Перигорский его и съел.
В прихожей на мелкие трели рассыпался звонок.
– А вот и сынишка! – Макар поставил чашку на подоконник. – Смотри, не пугай мне мальчугана!
Бабкин направился в прихожую. Надо сказать, даже в эту минуту его не мучило дурное предчувствие. Тучи не сгущались, паркет не дрожал под ногами. И дверь он распахнул, отчасти витая мыслями в тех облаках, где его жена примеряла кольцо и расцветала в благодарной улыбке.
А распахнув, немедленно с этих облаков рухнул.
Перед ним стоял известный всем подросткам певец Джоник и хмуро крутил на пальце золотую печатку величиной с пельмень.
– Хай! – буркнул Джоник. – Ты Илюшин?
– Тогда подвинься.
С этими словами юный рэпер протиснулся мимо Бабкина и прошел в глубь квартиры. А Бабкин остался стоять, ощущая себя так, будто его хлопнули по носу мухобойкой.
В оправдание Сергея следует сказать, что у большинства людей, пообщавшихся с Джоником даже очень недолгое время, возникало похожее чувство. У некоторых оно сопровождалось обонятельными галлюцинациями. Нос упорно подсказывал владельцу, что он наступил в кучу дурно пахнущей субстанции.
Тем удивительнее, что сам Джоник при первом знакомстве вовсе не производил впечатление человека, способного вызвать столь удивительный эффект. Это был пухлогубый юноша с выразительными темными глазами и несколько детскими, размытыми чертами лица. Рост – средний. Голос – гнусавый с хрипотцой.
И этим гнусавым с хрипотцой голосом Джоник читал рэп. Песню «Мой дом – трущобы» крутили дважды в день на «Общем радио». А с хитом «Я твой волк, ты моя зая» Джоник забрался на вершины чарта и сидел там все лето, попирая соперников пухлой ножкой.
Официальная легенда гласила, что Джоник – дитя подворотен. Бастард и нищета. Пел на улицах, чтобы заработать на плесневелую горбушку. Дважды попадал в тюрьму за драки и воровство (сингл «Я на нары не вернусь»). Бродяжничал, разгружал вагоны, спал в коробках и ел то, что сам выловит в канале имени Москвы.
Согласно общепринятой версии, жизнь Джоника сделала крутой вираж, когда «Бентли» одного очень известного продюсера заглох в пробке на Тверской и незадачливый владелец был вынужден спуститься в метро.
Там-то в переходе он и услышал песни юного рэпера.
До самого утра продюсер сидел на заплеванном полу и внимал, забыв обо всем. А с первыми лучами солнца робко приблизился к охрипшему певцу и предложил многомиллионный контракт, гастроли по всей стране и славу короля русского рэпа.
И «Бентли». Раз уж тот все равно был дефектный.
С тех пор Джоник стал кумиром миллионов. Во всяком случае, так он утверждал. Даже хотел поменять фамилию на Кумиров, но кто-то его отговорил.
В зале бурно аплодировали.
– Братья! Будьте сильными! Будьте, как я!
Слушатели одобрительно ухали и старались быть, как Джоник.
Свою мужественность певец подчеркивал всеми доступными средствами. Во-первых, брился наголо, оставляя на макушке хохолок, как у ананаса. Злые языки утверждали, что новая стрижка придает Джонику сходство не с армейским старшиной, а с печальной обезьянкой, завалившей тест на интеллект. Но добрые языки называли их за это мерзавцами, подонками и завистливыми ублюдками.
Во-вторых, носил камуфляж. Широченные штаны, которые Джоник слегка приспускал, бутсы на два размера больше, куртки с тысячью карманов. И поверх этого маскировочного комплекта партизана, засланного в тыл врагу, болтались гроздья золотых цепей толщиной с откормленного удава.
В-третьих, с неукротимым пылом, свойственным молодости, Джоник громил и клеймил современную эстраду. «Ваши поп-кумиры – ложные идолы! – твердил он во всех интервью. – Они насилуют народный мозг!»
Журналиста, который однажды имел неосторожность поинтересоваться, какой экзекуции подвергает народный мозг песня Джоника «Две ноздри», рэпер вышвырнул из своей гримерки.
Не сам, конечно. Руками охранников.
И разумеется, поклонницы. «Толпы баб вожделеют мое мускулистое тело! – пел рэпер, похлопывая себя по нежному белому брюшку. – Камон, детка, не притворяйся, что ты меня не хотела!»
