Tag Archives: слуцкие пояса
Ад родных ніў, ад роднай хаты
У панскі двор дзеля красы
Яны, бяздольныя, узяты
Ткаць залатыя паясы.I цягам доўгія часіны,
Дзявочыя забыўшы сны,
Свае шырокія тканіны
На лад персідскі ткуць яны.Цямнее край зубчаты бора...
I тчэ, забыўшыся, рука,
Заміж персідскага узора,
Цвяток радзімы васілька.
Максім Багдановіч. «Слуцкія ткачыхі». 1912 г.
Во многих странах мира знают про слуцкие пояса - высокохудожественные произведения ручного ткачества в Белоруссии второй половины XVIII - начала XIX в. Большие коллекции хранятся в Государственном историческом музее СССР, в Этнографическом музее народов СССР и в Эрмитаже, Государственном историческом музее УССР в Киеве и в Этнографическом музее во Львове. Есть они и в Вильнюсе в Историко-этнографическом музее, и в Черниговском историческом музее. За рубежом коллекции слуцких поясов хранятся в Национальных музеях Варшавы, Кракова, Гданьска, Познани, в музее истории текстильного производства в Лодзи, в музеях Парижа и Нью-Йорка.
В Белоруссии слуцкие пояса есть в музеях Минска, в Гродненском историко-археологическом музее, а один хранится в Минском областном краеведческом музее в Молодечно.
Изготовлялись эти пояса вручную на Слуцкой мануфактуре шелковых поясов, принадлежавшей князьям Радзивиллам, основанной в конце 30-х годов XVIII в. Она была создана из трех предприятий: самого раннего, на котором вырабатывались золотые галуны для шляп, мундиров и костюмов, а также пояса, второго - «фабрики» по выработке шелковых поясов и третьего - «фабрики разных материй», которые ткались шелком, золотой и серебряной нитью. Одно из этих предприятий - «фабрика» шелковых поясов - первоначально находилось в Несвиже (с середины 50-х годов XVIII в.) и в конце 1760 г. было переведено в Слуцк и объединено с другими в знаменитую Слуцкую мануфактуру шелковых поясов (35, с. 443-444). Таким образом, эта мануфактура, учитывая ее первоначальную деятельность - первая из мануфактур не только в Белоруссии, но и на всей территории тогдашней Речи Посполитой.
В этот период в Слуцке было развито ткацкое ремесло и сложились давние художественные традиции. Так, по реестру ремесленников 1737 г. (неполному), в городе насчитывалось 23 ткача, 12 позументщиков, 1 вышивальщик, 1 ковровщик. В 30-40-е годы XVIII в. в Слуцке вырабатывались шелковые пояса с металлическими нитями, что свидетельствует о большом мастерстве местных белорусских мастеров того времени. Продукция была разнообразной: выпускались пояса «богатые» и «простые», а также золотые и серебряные галуны, нашивки, ленты, ковры и гобелены. Руководила предприятиями княжеская администрация. Объем продукции был сравнительно небольшой. Есть сведения не только про пояса, но и про слуцкий «турецкий красный» ковер, сделанный до 1756 г. по восточному образцу.
Как раз к середине XVIII в. на территории Речи Посполитой и в Белоруссии в том числе вошли в моду турецкие и персидские шелковые пояса, украшенные разного цвета узорами, золотыми и серебряными нитями. Стоили они очень дорого - до 1000 злотых (поручик получал тогда в год 600 злотых). Такие пояса были длинные и широкие, тканые золотом и серебром по шелку. Правда, были пояса и подешевле (от 50 до 200 злотых). Их носили магнаты и наиболее богатые шляхтичи.
Учитывая спрос на лешковые пояса, тогдашний владелец Слуцка князь Иероним Флориан Радзивилл решил открыть большую мануфактуру, приказав построить для нее два больших здания, которые были готовы уже в 1756 г. В мае 1760 г. после смерти Иеронима Флориана Слуцк перешел по наследству к его старшему брату Михаилу Казимиру, владельцу Несвижа. В конце 1760 г. этот магнат перевел небольшую мануфактуру по выработке «персидских» поясов («персиарня») из Несвижа в Слуцк. В это время на ней работали приехавший к князю из Стамбула известный мастер, турецкий армянин Ян Маджарский (Ованес Маджарянц), 2 подмастерья и 9 учеников (48, л. 8).
Почему «персиарня» была переведена магнатом из одного города в другой? Казалось, для него же было лучше иметь мануфактуру шелковых поясов рядом с собой, в Несвиже, где была его резиденция.
Историки М.Балинский, Ю.Колачковский и 3.Глёгер еще в XIX в. а также Т.Маньковский (в 30-50-х гг. XX в.) отметили, что в Несвиже и Слуцке существовали отдельные мануфактуры шелковых персидских поясов (персиарни). При этом несвижская мануфактура вскоре перестала существовать, в то время как слуцкая «расцветала» (34 а, с. 647; 34 б, с. 328; 35, с. 443- 44; 36, с. 33). Эти наблюдения историков подкрепляются соответствующими архивными сведениями. Слуцк был городом с более старинной традицией ткацкого ремесла, здесь было больше квалифицированных мастеров, уже существовали ремесленные мастерские, а также другие магнатские мануфактуры по выработке галунов и разных материй, которые ткались шелком, золотой и серебряной нитью. Здесь был накоплен опыт руководства такими предприятиями. В деревнях Случчины издавна было развито своеобразное ткацкое производство. Построены большие для того времени производственные помещения. Все это было учтено, когда персиарню из Несвижа перевели в Слуцк и объединили с имеющимися здесь мануфактурами. Вместо 12 работников мануфактуры в Несвиже в 1759-1760 гг. (из них 9 учеников) в Слуцке в 1763 г. уже работало 46 человек: Ян Маджарский, 39 подмастерьев и 6 девушек-навивалыциц шелка. В те времена учились ремеслу долго, несколько лет. Эти цифры говорят об уже подготовленных ремесленных кадрах в Слуцке, чего не было в Несвиже
Производственные помещения Слуцкой шелкоткацкой мануфактуры были построены на Сенаторской улице, в Новом городе, за рекою Случью. Улица эта тянулась от плотины до Нового замка.
Радзивилл хотел сделать образцовую мануфактуру, чтобы ее изделия не только конкурировали с турецкими, персидскими и китайскими поясами и тканями, но и превзошли заморскую продукцию. И он этого добился.
Расширение деятельности мануфактуры в Слуцке связано с именем Яна Маджарского, который переехал в Белоруссию в конце 1757 г., а с января 1758 г. стал руководителем (мэтром)
небольшой мануфактуры шелковых поясов в Несвиже. В Белоруссию были перевезены детали особого ткацкого станка и специальный каток для прокатывания поясов, принадлежавшие ему. Часть станков была сделана на месте. После переезда в Слуцк Ян Маджарский руководил мануфактурой до 1776 г. Уже в 1763 г. слуцкая персиарня была реорганизована, ее производство резко увеличилось, а само предприятие расширилось. Продукция слуцкой мануфактуры шелковых поясов завоевывала все большую популярность в Речи Посполитой.
В 60-70-е годы XVIII в. слуцкие пояса ткали из шелковых, золотых и серебряных нитей. Длина различных поясов составляла от 300 до 408 сантиметров, ширина - 27-28,5 сантиметра. Они были украшены богатым орнаментом. Вытканы были обе стороны пояса разной расцветки. Поле самого пояса обычно заполнялось поперечными полосками или чешуйчатым узором. Концы были затканы пышными гирляндами из цветов и листьев. По сторонам пояс украшался узкой узорной каймой. С начала 80-х годов XVIII в. пояса заканчивались шелковой златотканной бахромой - от 12 до 30 сантиметров.
В орнаменте слуцкого пояса использовались восточные узоры с народным, белорусским узором: стилизованные васильки, незабудки, дубовые листья, желуди. Слуцкий пояс (паса) представлял собой длинную блестящую полосу из шелковых, золотых и серебряных нитей. Пояса могли быть и «литыми» из золота. Такие пояса казались отлитыми из одного куска металла, хотя основа их была шелковая. «Литые» пояса прокатывались на особых катках. На концах поясов были метки с обеих сторон на латинском языке «Меня сделали в Слуцке», «Сделан в Слуцке», или кириллицей «Во граде Слуцке», «В Слуцке». В последующем, когда мануфактурой управлял сын Яна Маджарского, появилась подпись «Лео Маджарский». У слуцкого пояса одна сторона обычно была более светлой, другая - темнее или даже черной. Его можно было переворачивать и с одним и тем же поясом пойти либо на свадьбу, либо на похороны.
В середине 70-х годов XVIII в. князь Кароль Радзивилл («Пане коханку»), которому из-за огромных расходов всегда недоставало денег, решил передать в аренду свою мануфактуру разбогатевшему Яну Маджарскому. В 1776 г. был подписан договор, по которому Маджарский платил 10 тысяч злотых в год в княжескую казну, за что получал в свое распоряжение мануфактуру «со всеми в ней находящимися учениками и принадлежащими к этому ремеслу станками». Договор этот ежегодно продлевался. В 1778 г. аренда перешла к сыну Яна - Леону Маджарскому. Радзивиллы часто брали у них в счет арендной платы продукцию натурой. Леон Маджарский арендовал мануфактуру с 1778 по 1807 г.
Леон Маджарский провел дальнейшие усовершенствования, увеличил количество станков и привлек больше работников. Улучшилось качество продукции. Стали выпускать четырехлицевые пояса, т.е. с четырьмя видами цвета и рисунков, когда пояса одевали, их вдоль складывали вдвое. Выпускали пояса размерами 300x28 и 374x34 сантиметра. Были и другие вариации размеров. Слуцкие пояса завоевали большую популярность не только у шляхты Речи Посполитой, но и у украинской старшины, русского дворянства. В 80-е годы XVIII в. увеличился экспорт слуцких поясов в Россию.
Слуцкие пояса быстро вытеснили турецкие и персидские и завоевали рынок в Польше, Литве, Белоруссии, Украине и других странах Европы. Слуцкие ткачи включили в орнамент цветы местной, белорусской флоры - васильки, незабудки и другие. Из-за этого он потерял восточную стилизацию и приблизился к белорусскому национальному орнаменту.
Чаще всего при окраске пояса применяли оранжевый цвет с синим и золотыми нитями или алый с синим и золотыми нитями. Леон Маджарский еще больше усовершенствовал узоры. Были введены полосы разной ширины, цвета и орнаменты. Использовались контрастность, чередование геометрического орнамента с цветочным.
Слуцкие пояса стали образцом для других ткацких мануфактур, которые открывались в других городах и местечках: в Городнице, Лососне, Станиславе, Кобылках, Липкове, Кракове, а также в Лионе.
Сейм Речи Посполитой в 1790 г. подчеркнул значение мануфактуры слуцких поясов и возвел Леона Маджарского со всеми его потомками в шляхетство (за диплом на шляхетство он заплатил в казну 500 дукатов золотом). Внучка его Елизавета в 1818 г. вышла замуж за белорусского помещика Чеслава Манюшко, у которого было небольшое имение Убель на Игуменщине (ныне Червенский район) и дом в Минске (теперь на углу улиц Энгельса и Интернациональной). В фальварке Убель 5 мая 1819 г. родился их сын Станислав (1819-1872), впоследствии выдающийся польский композитор, дирижер и музыкально-общественный деятель, основоположник национальной классической оперы.
Ежегодная продукция Слуцкой мануфактуры до конца XVIII в. составляла до 200 поясов. Стоили они от 5 до 50 червонных злотых (от 83 до 833 злотых). За 50 червонных злотых можно было купить двух лошадей. После присоединения Белоруссии к России, в 1796 г. пояс стоил 50-100 рублей.
В описании Слуцка 1765 г. отмечено, что «на фабрике переской» было 16 станков и более 800 разных деталей к ним: прялок, катков, шпулек, челноков и других. Первый свой станок Ян Маджарский вывозил из Турции по частям, так как султанские власти строго запрещали вывозить такие станки, чтобы в других странах не было конкуренции турецким шелковым с золотом поясам. Станок был собран уже в Слуцке. Другие станки были сделаны в Белоруссии княжескими механиками по образцу собранного станка. Тайна слуцких изделий заключалась в том, что Маджарский привез особенный станок с латунными и медными деталями, а это сказывалось на особом качестве слуцких поясов.
Комплекс зданий слуцкой мануфактуры занимал большую площадь - 2,4 гектара. Здесь в 1765 г. были и производственные помещения и казармы с 11 комнатами, где жили мастер и работники мануфактуры. В 1793 г. в двухэтажном здании мануфактуры было 5 производственных помещений (станций), 2 больших производственных помещения (залы), столярные и административные помещения. Количество станков на мануфактуре в последней четверти XVIII в. увеличилось до 24-25. В 1793 г. здесь было 28 разных станков. Общее число работников доходило до 60 человек. Таким образом, до конца XVIII в. количество действующих на мануфактуре станков было значительным, и объем производства не снижался (10, с. 51).
В начале XIX в. доходы Леона Маджарского снизились, так как шелковые пояса начали выходить из моды. В 1801-1802 гг. работали только 12 станков.
Судя по спискам работников, иноземцев (кроме Я. Маджарского) на мануфактуре не было. На ней трудились в основном местные жители, горожане Слуцка и Несвижа и крестьяне из деревень Случчины. Так, в 1807 г. из 27 работников 19 происходили из Слуцка, 2 из Уречья, 2 из Несвижа, 1 из Сверженя, 1 из Сёлка (возле Слуцка). Имена и фамилии работников указывают на их местное, белорусское происхождение. Это опровергает мнение целого ряда польских и других историков о том, будто бы на мануфактуре работали турки и персы, которых якобы пригласил сюда Радзивилл. Среди работников перечислены и девушки-работницы. Так что широко известное стихотворение Максима Богдановича «Слуцкія ткачыхі» имеет под собой целиком реальную историческую основу.
В 1807 г. Маджарский отказался от аренды мануфактуры и получил от князя в аренду имение Маньков (позднее Маньково). В первые десятилетия XIX в. мануфактура пришла в упадок. После 1810 г. производство значительно снизилось.
Во время войны 1812 г. мануфактуре был нанесен тяжелый ущерб: часть материалов разграблена, катки вывезены, некоторые работники из-за отсутствия работы распущены. В 1814 г., правда, она вновь была открыта, но угасала из года в год. Радзивилловская администрация отдала мануфактуру в аренду в 1823 г. слуцкому купцу Канторовичу, а потом его дочери богатой торговке Блюме Либерман и ее мужу... за 30 рублей серебром в год! Аренда тянулась до 1835 г. В 1823 г. здесь работал только 1 станок, на котором трудились 4 вольнонаемных рабочих. За весь год было выработано лишь 6 поясов и 147 штук разных шелковых материалов. В 1828 г. работали уже только 1 мастер и 1 подмастерье. С 1835 г. аренда мануфактуры передавалась разным жителям Слуцка. Последние сведения о выработке шелковых поясов для князя Вильгельма Радзивилла относятся к 1846 г. В том же году владелец мануфактуры князь Л. Витенштейн приказал закрыть ее (36, с. 48-50). Так закончила свое существование некогда знаменитая мануфактура слуцких поясов.
Знаменитые слуцкие пояса - одна из национальных реликвий белорусов, прекрасный образец декоративно-прикладного искусства, ставший не только историческим культурным символом, но и современным брендом Беларуси.
Необычайно красивый, символичный и дорогой предмет мужского гардероба, доступный только выходцам из высших сословий - слуцкие пояса - ткали в Беларуси ещё в XVIII веке. С ними связаны удивительные события и семейные тайны, загадочные и порой мистические истории.
Сегодня старинные слуцкие пояса - раритет: в Беларуси хранятся единичные экземпляры и фрагменты, а большая часть произведений национального декоративно-прикладного искусства находится в музейных и частных коллекциях мира.
Длинные широкие пояса с красивым рисунком и сложным плетением из драгоценных нитей получили распространение на белорусских землях еще в XVI-XVII веках, чему способствовали предания о происхождении аристократии Речи Посполитой от древних воинственных племен сарматов.
В наряде магнатов пояс был символом принадлежности к элите, многовековых семейных традиций и, конечно, богатства. Дорогие пояса для шляхты привозили из восточных стран, но в ХVIII веке на белорусских землях сформировалось уникальное художественное явление - "слуцкий пояс".
Белорусские ткачи создали свои неповторимые узоры и символичные мотивы, эксклюзивную технологию. Мировую известность приобрели пояса Слуцкой персиарни - мануфактуры богатейшей и влиятельной династии Европы Радзивиллов.
Первая персиарня возникла в Несвиже, но по распоряжению Михаила Казимира Радзивилла Рыбаньки в 1750-е годы ее перенесли в Слуцк, который издавна славился искусными ткачами.
Для руководства был приглашен известный мастер Ян Маджарский (Аванес Маджарянц армянского происхождения, работавший в Стамбуле, Станиславе). В 1777-1807 годах мануфактурой руководил его сын Леон.
Во времена расцвета в Слуцке работало до 55 ткачей (только мужчины!), столько же подмастерьев и прядильщиц. На 20-25 станках ежегодно выпускали около 200 поясов тончайшей работы.
Очень скоро слуцкие пояса стали копировать на других мануфактурах: в белорусских Гродно, Слониме, Ружанах, Поставах, Кореличах, Шклове, польских Кобылках, Липкове, Кракове, Гданьске, французском Лионе, в Австрии…
Но даже несмотря на знак "Меня сделал Слуцк", это не были настоящие слуцкие пояса. Производство оригиналов на самой мануфактуре Радзивиллов продолжалось до середины ХІХ века.
Полагают, что сегодня в мире сохранилось около тысячи слуцких поясов. И почти все они находятся за пределами Беларуси: в музейных собраниях Польши (Варшава, Краков, Познань, Гданьск), Украины (Киев, Львов), России (Москва, Санкт-Петербург), Литвы (Вильнюс, Каунас), в частных коллекциях.
Белорусские музеи хранят 11 слуцких поясов разных лет изготовления и разного состояния, а также многочисленные фрагменты.
Классический слуцкий пояс - это роскошная длинная (до 3,5-4 м) ткань шириной 35-40 см, которую, складывая вдвое или скручивая, повязывали поверх шляхетского костюма (кунтуша).
Шикарный аксессуар мог быть одно-, двух-, трех-, четырехлицевым. Каждая из сторон использовалась в зависимости от колорита наряда и ситуации. Например, на праздник пояс повязывали наружу золотой, красной частью; в траур использовалась черная сторона; в повседневной жизни - зеленая и серая.
По композиции слуцкий пояс разделен на три части: два прямоугольных завершения ("головы") и основная часть ("середник").
На "головах" ткали узоры цветов, переплетенных стеблей с листьями, веток дерева, медальоны разнообразной формы. Основная часть состояла из поперечных однотонных полос или полос с орнаментом. Иногда здесь появлялся "лусковой" (похожий на рыбью чешую) рисунок или узор "в горошек".
Вдоль сторон пояса - узкий бордюр с растительным орнаментом. Концы также завершает полоса с орнаментом и кисти.
Слуцкий пояс ткали из натуральных шелковых нитей: обычных и обкрученных тончайшей золотой или серебряной проволокой. Такой драгоценный аксессуар назывался "литым", ведь после прокатывания чуть шершавого пояса через специальный вал появлялись необычайная гладкость и роскошный блеск.
На каждом поясе слуцкие мастера ставили особые метки: во времена Речи Посполитой - на латинице, позже на кириллице: "SLUCK", "SLUCIAE", "SLUCIAE FECIT", "MEFECIT SLUCIAE" ("Меня сделал Слуцк"), "ВЪ ГРАДЪ СЛУЦКЪ"…
Редчайшая коллекция слуцких поясов из Государственной картинной галереи БССР насчитывала 48 единиц. В 1940 году часть коллекции экспонировалась в Москве на выставке, приуроченной к Декаде белорусского искусства, затем вернулась в Минск. Тогда же пояса были сфотографированы и описаны. Сохранились и документы, подтверждающие, что слуцкие пояса принадлежат белорусскому музею. Пояса пропали во время Великой Отечественной войны. По одной из версий, в период оккупации они были вывезены в Кенигсберг и попали в "Опись экспонатов, похищенных и уничтоженных фашистской армией в 1941-1944 годы". По другой версии, пояса уцелели и хранятся в одном из музеев России или Украины. Есть и третья версия, в соответствии с которой ящик с поясами вначале войны мог быть спрятан в подземном ходе, находившемся рядом с галереей. Судьбу экспонатов сегодня активно изучают специалисты Национального художественного музея.
Это фотография пояса, сделанная мной в Несвижском замке
Здесь - экспонаты Несвижского замка
Это - белорусский орнамент
А вот так изготовляют эти чудо-пояса
Надеюсь вам, друзья, было интересно увидеть эти удивительные рукотворные работы?..
Невозможно обойти, может быть, главную тему истории Слуцка - тему так называемых Слуцких поясов.
Слуцкие пояса изготавливались вручную на местной мануфактуре шелковых поясов, принадлежавшей князьям Радзивиллам. Эта мануфактура была основана в конце 30-х годов XVIII в. и состояла из целой сети предприятий. По реестру ремесленников 1737 г. в городе насчитывалось 23 ткача, 12 позументщиков, 1 вышивальщик, 1 ковровщик. Они выпускали пояса, галуны, нашивки, ленты, ковры, гобелены. Руководила этой сетью предприятий княжеская администрация.
Как раз в это время в Великом княжестве вошли в моду турецкие и персидские шелковые пояса, украшенные разного цвета узорами, золотыми и серебряными нитями. Некоторые стоили дорого - до 1 тысячи злотых.
Учитывая спрос на шелковые пояса, владелец Слуцка предприимчивый князь Иероним Флориан Радзивилл решил открыть мануфактуру. В 1756 г. он построил для нее два больших здания.
Расширение деятельности мануфактуры в Слуцке связано с именем турецкого армянина Яна Маджарского (Ованес Маджарянц), который переехал в Великое княжество в конце 1757 г. из Стамбула и сначала являлся метром небольшой мануфактуры в Несвиже.
Первый свой станок Ян Маджарский вывозил из Турции по частям, так как султанские власти запрещали вывозить такие станки, чтобы не создавать конкуренции своим изделиям. Станок был собран в Слуцке. Все остальные станки, действовавшие на Слуцкой мануфактуре, изготовили на месте княжеские механики по образцу привезенного станка. Тайна слуцких изделий заключалась в том, что Маджарский привез особый станок с латунными и медными деталями, а это давало особое качество продукции.
Комплекс зданий слуцкой мануфактуры занимал площадь 2,4 га. Здесь были производственные помещения и казармы, в которых жили мастер и работники. В 1793 г. в двухэтажном здании мануфактуры было 5 производственных станций, две большие залы, столярные и административные помещения. Количество разных станков к этому времени достигало 28-ми. А общее число рабочих доходило до 60-ти человек.
Слуцкие пояса ткали из шелковых, золотых и серебряных нитей. Длина их доходила до 408 см, а ширина - до 28,5 см. Они были украшены орнаментом. Вытканы были обе стороны пояса. Поле заполнялось поперечными полосками или чешуйчатым узором. Концы были затканы пышными гирляндами из цветов и листьев. По сторонам присутствовала узорчатая кайма (позже, с 80-х годов XVIII в. пояса стали заканчиваться бахромой).
Особенностью Слуцких поясов считается использование в орнаменте местных узоров: стилизованных васильков, незабудок, дубовых листьев, желудей. На концах изделий обязательно присутствовали метки на латинском языке: «Меня сделали в Слуцке», или кириллицей: «Во граде Слуцке». В последующем, когда мануфактурой управлял сын Яна Маджарского, появилась подпись: «Лео Маджарский».
В конце 70-х годов XVIII в. князь Кароль Радзивилл Пане Коханку передал мануфактуру в аренду Яну Маджарскому за 10 тысяч злотых в год. Договор об аренде продлевали ежегодно. Леон Маджарский арендовал мануфактуру с 1778 по 1807 гг. При этом он провел модернизацию станков, что улучшило качество продукции, и усовершенствовал узоры.
В конце концов, Слуцкие пояса сделались образцом для других ткацких мануфактур, действовавших в Городнице, Лососне, Станиславе, Кобылках, Липкове, Кракове и даже в Лионе. За заслуги перед государством Сейм Речи Посполитой возвел Леона Маджарского со всеми его потомками в шляхетство. (А потомки у него были знаменитые - достаточно вспомнить правнука, Станислава Манюшку).
В 1807 г. Маджарский отказался от аренды мануфактуры и получил от князя в аренду имение Маньков.
В 1823 г. радзивилловская администрация отдала мануфактуру в аренду сначала слуцкому купцу Канторовичу, а потом - его дочери, богатой торговке Блюме Либерман, и ее мужу… за 30 рублей серебром в год. Но это были уже другие люди и другие времена. В том году на мануфактуре работал только один станок и четверо вольнонаемных. В 1828 г. работали уже только двое. В 1846 г. князь Л. Витгенштейн приказал закрыть мануфактуру.
Слуцкие пояса есть в музеях Минска, Гродно, а один хранится в музее города Молодечно. Большие коллекции этих высокохудожественных произведений ручного ткачества XVIII в. хранятся в Государственном историческом музее в Москве, в Московском этнографическом музее, в Эрмитаже, в Историческом музее Киева, в Этнографическом музее Львова. Есть они в Вильнюсе, в Чернигове, Варшаве, Кракове, Гданьске, Познани, в Музее истории текстильного производства в Лодзи, а также в музеях Парижа и Нью-Йорка.
О НЕКОТОРЫХ БЕСЦЕННЫХ РЕЛИКВИЯХ ГОРОДА СЛУЦКА
(По материалам книги А.П. Грицкевича)
В своей книге доктор А.П. Грицкевич сообщает о некоторых бесценных исторических реликвиях, которые существуют, но находятся в чужеземных музеях, и тему возвращения которых в Слуцк следует муссировать постоянно, пока эта тема не закроется. Немцы требуют автограф Моцарта, хранящийся в Кракове. А нам надо требовать то, что по праву принадлежит Беларуси и белорусам.
Речь идет, в частности, о портрете слуцкой княгини Екатерины Тенчинской-Олелькович, созданном в 1580 г. Этот портрет сейчас хранится в Национальном музее города Варшавы. Под ним подпись: «Слуцкая Катажына з Тэнчыньских, родилась около 1545 г. Неизвестный польский художник 2-й половины XVI в.»
На портрете представительница рода графов Тенчинских, которую в 14-летнем возрасте выдали замуж за 27-летнего слуцкого князя Юрия Юрьевича. Венчание состоялось, несмотря на то, что жених был православным, а жена - католичка. Екатерина родила трех сыновей - Юрия, Яна-Симеона и Александра.
После смерти мужа в ноябре 1578 г. вдова управляла Слуцким княжеством и имениями до окончательного полнолетия своих детей.
В 1581 г. в возрасте 37 лет княгиня вышла замуж за князя Крыштофа Радзивилла. Вышла наперекор своим сыновьям. И стала матерью еще двух детей. Умерла она 19 марта 1592 г. в Вильне.
Портрет выполнен в Слуцке, по-видимому, сразу после того, как княгиня потеряла первого мужа. Латинская надпись на картине свидетельствует: «Год Господний 1580. Екатерина графиня из Тэнчына, божьей милостью княгиня слуцкая, своего возраста 35 лет».
К более раннему периоду, к первой половине XV в. относится появление в Слуцке еще одной реликвии - трона слуцких князей, сделанного в Византии целиком из слоновой кости. Один из последних Олельковичей в конце XVI в. пожертвовал его слуцкому фарному костелу. В XIX в. ксендзы догадались, что это кресло неподходящая мебель для костела (к тому времени кость почернела) и продали его. В конце XIX в. кресло попало к Янушу Унеховскому, а тот дал в одном журнале снимок и описание этой реликвии. Зарубежные антиквары через подставное лицо купили кресло по дешевке и вывезли его в Варшаву. А оттуда перепродали за огромную сумму Британскому музею в Лондоне.
В настоящее время трон слуцких князей находится в лондонском Музее Виктории и Альберта.
СЛУЦКИЕ ЕВРЕИ
Игорь Титковский в «Краязнаўчай газеце» за июнь 2006 г. сообщает, что первые известия о слуцких евреях относятся к последней четверти XVI в. В завещании князя Юрия Юрьевича Олельковича, который умер в 1578 г., упоминаются евреи - арендаторы таможни.
В 1623 г. Слуцкая еврейская община решением Литовского Ваада (сейма раввинов и представителей главных общин страны) была подчинена Брестскому кагалу и сделалась его филиалом. Это позволило общине иметь свою синагогу и своё кладбище.
Наконец, в 1691 г. Слуцкая община была объявлена самостоятельной.
Для проживания ее членов было выбрано место в Старом городе. С востока оно ограничивалось речкой Бычок, с запада - улицей Копыльской, на севере - городским валом, а на юге - рвом, опоясывающим Старый замок.
Посреди этого места образовали площадь, на которой из дерева возвели синагогу. При синагоге действовала школа, поэтому квартал, где поселили евреев, получил название Школище. Главной улицей здесь была Еврейская, которая от площади вела в сторону Старого замка. В XIX в. она получила название Школьная. Теперь эта улица, по, какой-то необъяснимой причине, носит название Парижской Коммуны…
Свое кладбище евреи основали за городом, на высоком левом берегу Случи. Последнее захоронение произошло там перед Великой Отечественной войной. В 1970-е годы это кладбище ликвидировали. Слуцкий пинкос, который тщательно велся в городе с 1679 по 1924 гг., зарегистрировал за этот период более 20 тысяч захоронений.
В 1690 г. Слуцкий кагал одолжил у несвижских иезуитов 10 тысяч злотых под 10% годовых. Потом брались еще деньги в долг (в 1764 г. - больше 30 тысяч). Одних процентов в 1766-1773 гг. от Слуцкого кагала иезуиты получили 17693 злотых, при этом долг оставался 34293 злотых.
И все же, Слуцкий кагал начал богатеть. В конце XVIII в. еврейское население города составляло 37%. Постепенно всю нишу в городской торговле, ремесленничестве заняли евреи. Вот простая статистика: в 1800 г. в Слуцке работало 3 купца-христианина и 47 купцов-евреев.
Запреты царского правительства на проживание евреев в деревнях привели к росту еврейского населения в городах. Слуцк сделался чуть ли не первым примером того, как быстро прибывало здесь еврейское население: 1867 г. - из 15 689 жителей города 5 406 евреев, 1877 г. - из 16 651 жителя 10 881 еврей. В 1897 г. евреи составляли уже 77% жителей Слуцка. Местом проживаниях их здесь по-прежнему оставались центральные улицы.
Занимались евреи мелкой торговлей, арендаторством, ремесленной деятельностью. Одним из самых богатых в городе в 1810-1820-е годы был купец Евна Изерлис (1771-1850). Он занимался поставкой леса со Слутчины в Кенигсберг.
Синагог в Слуцке было две: старая деревянная и новая каменная. Каменную построили в конце XVIII в. за деньги Абрама и его сына Евны Изерлисов.
В конце XIX в. на схождении улиц Виленской и Садовой появилась еще одна каменная синагога - хоральная (главная).
При синагогах действовали школы. Начальные школы (хедары) были разными: частными, общеобразовательными, профессиональными. В них занимались дети от 5 до 16 лет по 8-10 человек в каждой школе. Всего таких школ в Слуцке в конце XIX в. было двадцать. На Мельничной улице действовал ешибот - высшее учебное заведение.
История еврейства Беларуси неразрывно связана с холокостом. Слуцк стал одним из первых белорусских городов, где фашистские оккупанты учинили расправу над еврейским населением.
В конце лета 1941 г. на одной из улиц города (теперь это улица Богдановича) было организовано гетто. Оно было поделено на две части: нерабочее (где жили старики и дети) и рабочее. Уже с осени того года из нерабочего гетто стали партиями вывозить людей. Их расстреливали в урочище Горохово (10 км на запад от города).
Однажды утром 27 октября 1941 г. из Каунаса в город прибыл 12-ый литовский полицейский батальон охраны под командованием Антонаса Импулявичуса. В тот же день батальон приступил к ликвидации гетто. Старых людей погрузили на машины, остальных погнали пешком. И тех и других расстреливали в Горохове. В помощь прибывшим был отдан немецкий 3-й полицейский батальон и полиция, составленная из местных.
Расстрелы продолжались и 28 октября. Наконец, ночью литовский батальон выехал в направлении Барановичей. За те два дня погибло до 8 тысяч человек…
Тех из евреев, кто спрятался и остался жив, оккупационные войска разместили в новом гетто. Оно располагалось на территории бывшего Школища. На этот раз район обнесли оградой из колючей проволоки и на работу людей стали водить под конвоем. В апреле 1942 г. было расстреляно еще несколько сотен человек. Главным образом нетрудоспособных.
Суд остальным был вынесен в январе 1943 г. Недалеко от деревни Мохарты в ту зиму были выкопаны ямы. 7 февраля 1943 г. в Слуцк теперь уже из Минска прибыла зондеркоманда СС, которая 8 февраля в 5 часов утра приступила к операции по окончательному решению еврейского вопроса в Слуцке. Людей выгоняли из домов и грузили на машины. Но на этот раз со стороны населения было оказано сопротивление, поэтому в полдень эсесовцы начали жечь здания гетто огнеметами. Тех, кто пытался покинуть обнесенную колючей проволокой территорию, стреляли.
Гетто горело три дня. Тела убитых и останки сгоревших вывезли в поле недалеко от города и предали земле только весной…
В урочище Горохове, около деревни Мохарты и на северной окраине Слуцка, там, где похоронены жертвы этих трагедий, поставлены памятники. Ещё один собираются возвести недалеко от бывшего входа в гетто на Школище.
ВРЕМЕННЫЙ КОНЦЕНТРАЦИОННЫЙ ЛАГЕРЬ (ДУЛАГ)
Обязательно надо напоминать о последней войне, ибо на трудностях ее стоит нынешний хрупкий мир.
Сергей Богдашич в газете «Кур’ер» за 12 апреля 2001 г. сообщает, что уже в первые недели Великой Отечественной войны в оккупированном Слуцке по ул. К. Либкнехта (Виленской) в том месте, где сейчас СШ №2, был организован концлагерь. Территория его была ограждена несколькими рядами колючей проволоки, а полуразрушенное здание казармы бывшего военного городка служило прибежищем для узников.
Люди в концлагере умирали и их трупы сносили и сбрасывали в большие ямы-могилы, вырытые в бывшем военном тире (в 200 метрах от концлагеря).
После освобождения Слуцка, в сентябре 1944 г., специальная комиссия установила, что в этих двух ямах-могилах находится 12 780 трупов. Причина смерти: голод и эпидемия сыпного тифа.
Кроме того, комиссией было установлено, что в 1942 г. немцы сожгли лагерный барак, в котором находилось 600 человек русских военнопленных, больных сыпным тифом.
Лагерь в Слуцке являлся пересылочным. Единственным источником существования тех, кто сюда попадал, была работа. За неё получали хоть какое-то питание.
С 1943 г. пленных в лагере стало меньше. В основном уже это были привезенные из России дети, женщины и старики. Из воспоминаний Татьяны Тимофеевны Ивановой, жительницы деревни Уколово Смоленской области: «В 1942 году немцы сожгли нашу деревню, а жителей угнали в неволю. Наша семья, мама и трое детей, были привезены фашистами в концлагерь города Слуцка. Лагерь был большой, огражден колючей проволокой в пять рядов, стояли вышки, имелось здание из красного кирпича… Охраняли лагерь немцы и местные полицаи. В нем собрали много военнопленных, но еще больше женщин и детей. Спали на нарах, укрывались кто чем, в основном своим тряпьем. Кормили один раз в сутки - баландой, приготовленной из листьев капусты и гороховой шелухи, давали маленький кусочек хлеба, состоявшего наполовину из опилок. Были вши, крысы, мыши. Люди болели тифом, дизентерией. Обычно больных убирали из общего помещения, относили в отдельное и запирали там, оставляли умирать. Рядом с лагерем были вырыты рвы, которые постепенно заполнялись умершими или расстрелянными. По мере заполнения они засыпались. Наша мама не выдержала, заболела и умерла, после чего тоже была сброшена в этот ров. В 1943 году немцы вывезли нас в другой лагерь, в Вилейку».
Всего в Слуцком концлагере было замучено свыше 14 тысяч человек. Вплоть до 60-х годов в городе велся поиск погибших узников, и осуществлялось их перезахоронение.
ГОРДОСТЬ И ТАЛИСМАН ГОРОДА (о груше Бера Слуцкая)
В качестве попытки уверить в том, что Слуцк непременно ожидает счастливое будущее, расскажу о дереве, которым город гордится издревле и которое, в свою очередь, постоянно добавляет ему славы. Имею ввиду Беру Слуцкую - сорт очень вкусной груши.
Григорий Радченко в книге «Альгерд Абуховіч-Бандынелі» сообщает, что в Слуцке в XIX в. жил француз Перель. Молодым попав в Отечественную войну в русский плен, он осел на Слутчине и первое время работал преподавателем французского. В последнюю четверть XIX в., уже имея хутор и небольшой участок земли, Перель, переквалифицировавшись в фермера, занялся поставками из Беларуси в Соединенные Штаты Америки той продукции, в которой эта заокеанская страна нуждалась. В частности, он продавал туда Беру Слуцкую. Перель посадил целый сад груш этого сорта. Свой товар вывозил через порты Прибалтики. При этом груша не подводила предприимчивого садовода, сохраняла долго свои качества.
В «Атласе плодов груш» Г.П. Солопова и книге грушевода Рылова находим, что в Слуцком и прилегающих к нему районах деревья этого сорта груши живут и плодоносят по 80-100 лет. Были обнаружены сады, возраст деревьев которых составлял 120 и даже 150 лет. В самой Беларуси эта груша завоевала популярность благодаря сочетанию таких качеств, как выносливость, ежегодная высокая урожайность и десертный вкус.
Деревья начинают плодоносить на 10-й год после посадки. С течением лет они вырастают до 20 метров в высоту и до 2 метров в диаметре ствола. Растут на открытом участке, без особого ухода и дают до 300 килограммов плодов с дерева. Плоды прочно держатся на ветках и не поражаются грибком (паршой). Они транспортабельны и не теряют своих высоких вкусовых качеств до конца ноября, а сохраняются и вовсе до января. В суровые зимы наблюдается подмерзание однолетних веток, но деревья быстро обновляют обмершую крону.
Плоды Беры Слуцкой средней величины, тупоконической формы. Кожица грубая, плотная, золотисто-желтая. Покровная окраска темно-малиновая.
Мякоть кремовая, сочная, сладкая, ароматная, без каменных клеток.
Лучшими опылителями для сорта являются Сапежанка, Лимонка и Виневка - тоже старые белорусские сорта.
По материалам книги сентябрь 2007
Снимки к тексту. Найдены и добавлены 3 янв. 20:41
Слуцкие пояса признаны во всем мире национальной реликвией белорусского народа как уникальный вид ручного ткачества и символ самоопределения нации. Искусно выполненные шедевры ткачества создавались на протяжении середины XVIII – первой половины XIX века на местных мануфактурах, самой известной из которых была Слуцкая.
На выставке представлены пояса различных мануфактур из собрания Государственного исторического музея (Москва) и Национального художественного музея Республики Беларусь (Минск). Коллекция поясов была передана в дар Историческому музею в 1905 г. известным русским собирателем, меценатом Петром Ивановичем Щукиным (1853–1912) в числе нескольких тысяч экспонатов русского, европейского и восточного искусства.
Пояса были важной частью мужского костюма, служили символом уровня власти и богатства его владельца, сопровождали человека в разных жизненных ситуациях. На выставке экспонируются три портрета представителей белорусской шляхты XVIII–XIX вв., дающие представление о роли и значимости пояса в национальном костюме.
Образцовыми считали изделия мастеров из Османской империи, Персии, Ирана, Китая. Привозные пояса были редки и дороги, поэтому возникла необходимость создания местных мануфактур («персиарен») по производству подобных вещей. В 1758 г. князь Михал Казимир Радзивилл пригласил из Станислава (ныне г. Ивано-Франковск, Украина) ткача Яна Маджарского (? –1800 или 1801) для работы сначала на Несвижской, а впоследствии – Слуцкой мануфактуре. Мастер, родом из Стамбула, перенес в Речь Посполитую восточную традицию изготовления шелковых поясов и обучил своему мастерству местных ткачей. С течением времени на смену экзотическим восточным букетам приходят мотивы местной флоры – легко узнаваемые незабудки, васильки, маки, колокольчики. Пояс украшался бахромой, на кайме помещали ткацкую марку с вытканным именем мастера («Ян Мажарски», «Лео Мажарски») или местом производства («Слуцкъ», «Въ грдъ Слуцкъ»). С 1781 по 1807 гг. мануфактуру арендует сын Яна Маджарского – Леон Маджарский (1740–1811). Он развил и усовершенствовал декоративное и цветовое решение поясов, успешно продолжил их производство. На выставке представлены пояса с меткой «Лео Мажарски», затканные серебряными нитями. Их отличает изысканная цветовая гамма, на концах тонкий и сложный рисунок из овальных картушей, увитых растительными побегами с цветочными венками внутри.
В результате окончательного раздела Речи Посполитой (1795) и присоединения этнических земель Беларуси к Российской империи ассортимент Слуцкой мануфактуры сокращается. После восстания 1831 года ношение традиционного костюма шляхты запрещено царским правительством – выходит из употребления и слуцкий пояс. Мануфактура закрылась в 1848 году; она существовала главным образом благодаря производству поясов.
Еще в период расцвета производства появились фабрики, выпускавшие пояса по образцам, разработанным в Слуцке. Самым известным организатором производства поясов в Польше был армянин Пасхалис Якубович (? – 1816 или 1817). На выставке представлен пояс с ткацким знаком его фабрики – пасхальный агнец с хоругвью. Выпускали пояса в Украине, Франции, Австрии.
Слуцкие пояса – уникальное явление национальной художественной культуры. Благодаря вкладу белорусских мастеров в историю западноевропейского декоративно-прикладного искусства, их развитому художественному вкусу и природному чувству цвета, слуцкие пояса с композиционной гармонией и своеобразной изысканной орнаментикой являются одним из высочайших достижений мировой художественной культуры.
Автор текста: зав. отделом древнебелорусского искусства Национального художественного музея Республики Беларусь Карпенко Е.В
Вместо персидского узора
Слуцкие пояса из фондов российского Государственного исторического музея будут экспонироваться в белорусском Национальном художественном постоянно...
На днях из Москвы пришла хорошая новость. Слуцкие пояса из фондов российского Государственного исторического музея будут экспонироваться в белорусском Национальном художественном постоянно. Договоренность достигнута на уровне министров культуры двух стран Павла Латушко и Александра Авдеева. Однако восемь поясов, которые теперь экспонируются в нашей столице, в мае вернутся в Москву, но взамен прибудут другие, сообщил директор музея Владимир Прокопцов. И так понемногу все слуцкие шедевры, а их в ГИМе 80, побывают на исторической родине. Но как они попали в Россию? - вот в чем вопрос. И это не единственная загадка в истории национального пояса–символа.
Загадка номер 1
Щукин пояса видит издалека
По привычке прежде считалось, что в Москву слуцкие пояса вывезли из шляхетских имений в порядке реквизиции после подавления восстаний элиты общества против царизма. Если так, то сейчас возник бы вопрос о реституции. Но собрание ГИМа пополнялось раритетами на вполне легальных основаниях. Был такой купец - Петр Щукин. И была у него страсть к восточным вещам. Как–то, прохаживаясь между рядов Нижегородской ярмарки, он приметил чудные ткани турецкой работы. Торговец разъяснил, что это - пояса, бывшие в моде у польской шляхты. Щукин пригляделся к аксессуарам: тонкая работа, надо взять.
Вернувшись в белокаменную, коллекционер навел справки и вышел на рынок, где диковинные изделия можно было купить недорого и в большом количестве. Первые поставки ценных тканей из западных губерний империи начались в 1890 году. Из Польши, Литвы приходили в Москву посылки. Экспорт поясов помог наладить ризничий одного из костелов старой российской столицы (не Святого ли Людовика, что на Лубянке, где позже сочетаются браком Янка Купала и его возлюбленная Владислава Францевна Станкевич?). Шедевры поступали, в частности, из–под Каунаса, из–за Вислы.
В 1912 году коллекцию Щукина согласно его завещанию получил Императорский (сегодня - Государственный) исторический музей. Как подсчитала Татьяна Иванова, заведующая отделом тканей и костюма, здесь хранится 80 целых и 60 фрагментов шляхетских аксессуаров.
Загадка номер 2
Армяне на службе у Радзивиллов
Слуцкими пояса называем мы. А во времена Щукина и ранее их именовали иначе - кунтушовыми, персидскими. В кунтуши, длинные пальто, рядилась шляхта. Затягивали свой наряд дворяне яркими турецкими поясами. Экспорт аксессуаров из–за моря со временем стал нерентабельным.
Предприимчивые магнаты наладили выпуск поясов на месте, - установила по архивным источникам Елена Карпенко, заведующая отделом древнебелорусского искусства Национального художественного музея. - В конце 1750–х годов Радзивиллы пригласили из Станислава (ныне Ивано–Франковск) мастера Ованеса Маджарянца. Армянин по происхождению, он вошел в историю под именем Яна Маджарского. Именно ему мы обязаны созданием в Несвиже, а затем и в Слуцке «фабрики пасов перских».
Продукция Маджарского вытеснила восточные изделия с рынка Речи Посполитой, - расставляет важные акценты в истории исследовательница Ирина Скворцова. - Король Станислав Август Понятовский, пожелав открыть фабрику поясов в Гродно, обратился к Радзивиллам с просьбой одолжить мастера для налаживания производства. Но тот отказал королю.
Вскоре уже не турецкие, а слуцкие пояса стали подделывать не только в Гродно, но и под Варшавой, и даже во французском Лионе. Маджарских родина не забыла. Леон, сын Яна, удостоился шляхетского звания «за развитие ремесел в государстве», получил должность ротмистра Новогрудского воеводства и почетный титул королевского камергера.
Загадка номер 3
Богданович - промоутер мифа
В Польше слуцкие пояса я встречала даже в деревенских музеях, не говоря о национальных галереях, - Елена Карпенко заметила, что за Бугом к особо дорогим для нас тканям отношение более спокойное. Почему? У нас же это раритет, национальная реликвия номер 2 после Креста Святой Евфросинии!
Есть основания полагать, что из предмета средневековой фэшн–индустрии в национальный символ пояс «превратился» только в начале ХХ века. Не обошлось без магической силы поэтического слова. Все решила одна встреча.
Максим Богданович летом 1911 года единственный раз в жизни посетил Вильно. Ночевал в помещении редакции газеты «Наша нiва». Здесь печатались его первые стихи, поэтому место остановки в большом городе было выбрано не случайно. Его гидом по городу стал Вацлав Ластовский, секретарь редакции и поклонник таланта Максима.
Во время посещения «Нашай нiвы», по воспоминанию Вацлава Юстиновича, «особенно глубокое впечатление произвели на Богдановича рукописи старых славянских книг и документов, а также слуцкие пояса, которые он несколько раз пересмотрел». Это были вещи из будущего виленского белорусского музея, экспонаты для которого собирал коллекционер Иван Луцкевич.
Богданович недолго пробыл в Вильно. А 28 июня 1912 года на страницах «Нашай нiвы» вдруг появилось его стихотворение «Слуцкiя ткачыхi». «Свае шырокiя тканiны на лад персiдскi ткуць яны», - все мы знаем эту строку наизусть. И не по газетной публикации, а по сборнику «Вянок», который помог издать Максиму Ластовский на деньги княгини Магдалены Радзивилл.
Загадка номер 4
Ткачихи с васильками
Обложка «Вянка» украшена венком по «слуцким» мотивам. Богданович писал, что «тчэ, забыўшыся, рука» слуцкой ткачихи «замiж персiдскага узора цвяток радзiмы васiлька». С Еленой Карпенко мы внимательно рассмотрели пояса, выставленные в Национальном художественном музее. Но среди узоров не отыскали ни одного василька. Голубые цветочки на одном поясе на поверку оказались гвоздиками. На обложке «Вянка», судя по всему, также изображены гвоздики. Кроме того, ткани украшают розы, ромашки, букеты, растущие на пнях. Ну и ко всему, пояса ткали мужчины. Поэзия и история не сходятся.
Но факт остается фактом, - добавляет Ирина Скворцова. - В Слуцке Ян Маджарский дошел до создания ноу–хау. На основе декора армянских, турецких и персидских тканей мастер разработал новые композиции для концов поясов, а его сын Леон сделал то же самое с орнаментами средней части пояса. Слуцкие вещи не были копиями восточных тканей - появился новый брэнд. Не зря каждый пояс венчала вышитая золотом надпись: сделан «в граде Слуцке».
Загадка номер 5
Все пропало?
Если верить тому, что говорят московские специалисты, Щукин получал пояса не из Белоруссии. Может, и так. Мы уже знаем, что слуцкая мануфактура работала на рынок всей Восточной Европы. Знаем и о заводах, производивших имитации слуцких шедевров. Иначе говоря, и вправду не все то слуцкое, что блестит.
Но грустно осознавать, что в нашей стране хранится всего пять целых поясов, сотканных в Слуцке, и шесть - в мастерских других городов.
Между тем до Великой Отечественной войны только в предтече Национального художественного музея, Государственной картинной галерее БССР, находилось 47 поясов! 32 из них происходили из Несвижского дворца. В 1940 году шедевры «ездили» на выставку в Москву, затем вернулись в Минск. А вскоре в город пришли немцы...
Пояса лежали в ящике, в подвале картинной галереи. После войны в Минск вернулись из немецкого плена только пять слуцких шедевров, которые принадлежали Белгосмузею, предшественнику исторического. Они по сей день хранятся как зеница ока. Где утерянные сокровища картинной галереи - никто не знает.
Национальный художественный музей нуждается в слуцких поясах. Они нужны всей нации. Еще год назад казалось невероятным, что вещи из коллекции Щукина останутся в Беларуси на бессрочное экспонирование. Решится ли московская галерея преподнести что–либо в дар Минску, Слуцку? Увы, в музейном мире нет места щедрости. Но диалог культур продолжается. Владимир Прокопцов уже не раз говорил: «Мы готовы на равноценный обмен. Нам есть что предложить».
